П етрарка и Лаура

Ну, вот и всё, земная ось шатнулась!

Холодная стена - душа в неё уткнулась!

Звонков уже не жду (и отвечать не стану!).

Мне нужно потерпеть, тогда «на ноги встану».

Прости и не дразни - мне будет очень больно!

Да, слабый человек! Но всё! С меня довольно!

Работа - есть Работа!

Я цвет не угадал - всё снова стало серым!

Такая жизнь, не жизнь - скорей болото!

Намокло всё вокруг - в себе теряю веру!

Вернусь к себе (в свою личину), восстановлю земную ось,

Подумаю и над причиной того, что пережить пришлось!

Уйду в работу «по макушку» - осталось много разных дел.

Как понимаю я Петрарку, что к одру смертному прозрел!

С амый последний сонет Петрарки

Составлено из обрывков листков бумаги, разбросанных

у постели усопшего старца.

Лаура, мужняя жена,

Моя любовь со мной угасла...

Стихи мои к тебе напрасны -

Надежду исчерпал до дна...

Мой пыл в стихах! Как инвалидность,

В ответ - холодная фригидность!

Ты даже знак не подала,

Что моих весточек ждала...

А, может, знать их не желала?

Клочок бумаги - это мало!

Тебе любовный мой угар,

Что надоедливый комар.

Семья, детишки, огород -

Стихи, ведь, не положишь в рот!

Тебе (я буду повторять!)

Меня, Лаура, не понять!!!

Как я страдал и жил надеждой!

Как жаль - вокруг тебя невежды!

И я - не я! Лишь блажь одна!

Нет, не понять меня, Лаура, ведь ты замужняя жена!

Я и надеяться не мог -

Поднять оброненный платок!

Страдал и жил, писал стихи,

А у тебя лишь фи! Да хи!

И скоро я уйду совсем

Тебе же жить - здесь дар природы,

Но, если б знала ты, как светел

Мой наступивший миг свободы!

И, если б снова жизнь начать,

Стереть бы Каина печать -

Не знаю - выбрал бы Лауру?

Быть может, если только сдуру!

Ах, как я счастлив! Я свободен!

А ты, наверно, в огороде.

Я жду - последний час приходит!

(он отвернулся и отходит).

О твет Лауры на последний сонет Петрарки

Забыть тебя и жить, да не тужить,

Но вот твои сонеты всех достали,

А я концовку.... Рада бы забыть!

Да, я замужняя жена - почти кухарка!

Что остается «бабе от сохи» -

Плодить влюбленных, что толпой несут подарки

И среди них твои мажорные стихи!

Ты был несносный выдумщик, Петрарка -

Писал стихи, расписывал Лауру!

От тех стишков не холодно, не жарко,

Но, может, «западут» чувствительные дуры!

Я не из тех! Ты понял это поздно

И было поздно что-то изменить,

Иначе бы не думал ты серьезно

Меня - стишками поразить!

Да и сонеты - так себе - все одинаковы,

А пишешь некрасиво и с помарками!

Тебе я предпочту купчишку всякого,

А над тобою посмеюсь с товарками.

Твой прах истлел и можно без печали

Тебя забыть и жить, да не тужить!

На твой сонет последний отвечаю -

Воскреснешь - все равно тебя мне не любить!

О твет Л. на очередной сонет П.

Есть время жить и не тужить!
Сонеты, правда, чуточку достали,
Концовку надо срочно изменить.

Да, я замужняя жена, но не "кухарка"!
И далекооо не "баба от сохи",
А сыт ли муж? -" ни холодно, ни жарко",-
Писали бы поклонники стихи!!!

Ты классный выдумщик," Петрарко",
Писал стихи, придумывал крема,
Стихи - шедевр, крема - подарки!
Любая б за тобой пошла!!!

Я не из тех! Ты вовремя все понял,
Но... никогда не стоит унывать!
Ведь ты по сути настоящий Воин!
Меня ты продолжаешь восхищать!

Ах, как я счастлива, что ты свободен!
Мой КАРАВАН находится в пути...
Я в жизни не пахала в огороде!
И как могло такое в голову придти?!

Я вся в пути, мой КАРАВАН в движении,
От цели к цели переходит он...
Цель далека и держит в напряжении,
Но не достичь - мешает горизонт.

Ты жив пока, и места нет печали!
Нам жить и жить и не тужить!
И мысленно тебе я отвечаю:
Весь смысл Жизни в том, чтобы Ее ЛЮБИТЬ!

В качестве иллюстраций использованы картины известных художников.

Быть может, самой ценной вещью, которую Петрарка взял из отцовского дома, был прекрасный пергаментный кодекс, заключавший в себе, помимо разных мелочей, произведения Вергилия с комментариями Сервия, - рукопись XIII века, помнящая юность Данте, семейная реликвия. Но вскоре он его потерял. Судя по записям Петрарки, кто-то его украл 1 ноября 1326 года, но потом, спустя много лет, 17 апреля 1338 года, каким-то чудом он снова его обрел.
Эти даты Петрарка записал на странице, приклеенной к обложке. Кроме этой станицы, им приклеена еще и вторая - с миниатюрой Симоне Мартини. Маэстро из Сиены изобразил по его просьбе Вергилия в длинном белом одеянии, с бородой философа. Он сидит под пушистым фантастическим деревом, изображенным на темно-голубом фоне. К нему приближается ученый муж Сервий, он ведет за собой Энея, тот в полной экипировке, с длинным копьем в руке стоит у края страницы. Внизу, в другой части картины, виден человек, обрезающий ветку виноградной лозы, символ "Георгик", и пастух с овцами, символизирующий "Буколики".
С этим кодексом Петрарка никогда не расставался и, несмотря на его солидные размеры и увесистость, всюду возил с собой. Из разбросанных в изобилии на полях заметок с годами складывался как бы дневник, содержащий его наблюдения и размышления о Вергилии, о приобретенных знаниях, прочитанных книгах, в нем отмечены даже кое-какие факты из жизни. Важнейший из них запечатлен на обороте первой страницы, приклеенной Петраркой к обложке. Вот этот документ сердца:
"Лаура, известная своими добродетелями и долго прославляемая моими песнями, впервые предстала моим глазам на заре моей юности, в лето Господне 1327, утром 6 апреля, в соборе святой Клары, в Авиньоне. И в том же городе, также в апреле и также шестого дня того же месяца, в те же утренние часы в году 1348 покинул мир этот луч света, когда я случайно был в Вероне, увы! о судьбе своей не ведая. Горестная весть через письмо моего Людовико настигла меня в Парме того же года утром 19 мая. Это непорочное и прекрасное тело было погребено в монастыре францисканцев в тот же день вечером. Душа ее, как о Сципионе Африканском говорит Сенека, возвратилась, в чем я уверен, на небо, откуда она и пришла. В память о скорбном событии, с каким-то горьким предчувствием, что не должно быть уже ничего, радующего меня в этой жизни, и что, после того как порваны эти крепчайшие сети, пора бежать из Вавилона, пишу об этом именно в том месте, которое часто стоит у меня перед глазами. И когда я взгляну на эти слова и вспомню быстро мчащиеся годы, мне будет легче, с божьей помощью, смелой и мужественной думою, покончить с тщетными заботами минувшего, с призрачными надеждами и с их неожиданным исходом".
Между двумя апрельскими датами мелкими буквами в восьми строках латинского текста заключил Петрарка историю своей любви. Редко какой документ исследовался так часто и так внимательно. Разбиралось каждое слово, рассматривалась через лупу буквально каждая литера, ибо многие пропустили едва различимое "е" в имени Лаура. Но все это лишь шитье на портьере, заслоняющей скрытую за ней фигуру.
Напрасно мы напрягаем взор, чтобы уловить образ молодой девушки, которая в тот апрельский день шествует под романским порталом собора, поднимает скромно опущенные глаза, встречает взгляд незнакомца и, ничего об этом не ведая, вступает на путь к бессмертию. При желании мы можем себе представить на ее головке огромную шляпу, украшенную шелками, перьями и цветами, или видоизмененный мавританский тюрбан, какие тогда носили, можно также представить руку в вышитой золотом перчатке, раскрывающую веер из страусовых или павлиньих перьев, но она сама вдруг отворачивается от пас и исчезает в толпе среди сотни других, столь похожих на нее девушек.
Шестое апреля 1327 года... В одном из сонетов, посвященных этому великому мгновению, поэт сообщает, что была как раз страстная пятница. Но исторический календарь противоречит этому свидетельству, ибо в 1327 году шестого апреля был страстной понедельник. Неужто память изменила Петрарке в столь важной для него дате?
Собор святой Клары... Нет ныне этого собора в Авиньоне, но нет его и в сонетах. Ни в одном из них мы не найдем Лауру в стенах собора, никогда мы не встретим ее и в городе. В сонетах она живет среди прекрасных холмов - dolci colli - на берегу реки, текущей среди ароматных лугов, неподалеку от старой дубравы. Ее всегда окружает открытое пространство, небо и солнце улыбаются ей, ветерок играет волосами, трава слегка примята ее стопами, с деревьев опадают на нее лепестки весенних цветов.
В Вергилиевом кодексе она зовется Лауреа, всюду в других записях Лаура. А может быть, ее звали по-провансальски: Лауретта? В сонетах ее имя кружит в неустанной игре слов, в сочетании с золотом, лавром, воздухом: l"aureo crine - золотые волосы, lauro - лавр, l"aura soave - приятное дуновение. Эти загадки у многих вызывали сомнения в реальности ее существования.
Повторилась история дантовской Беатриче, которой точно так же отказали в реальном существовании и превратили в аллегорию. Первым, кто хотел выбить почву из-под ног Лауры, был друг Петрарки, епископ Ломбезский Джакопо Колонна. Им было написано шутливое письмо, о котором нам стало известно из ответа Петрарки:
"Что же ты мне говоришь? Будто бы я придумал приятное имя Лауры, чтобы было мне о ком говорить и чтобы обо мне повсюду говорили, будто на самом деле Лаура была в душе моей всегда лишь тем поэтическим лавром, о котором я вздыхаю, чему свидетельством мой многолетний неутомимый труд. Выходит, в той, живой Лауре, чей образ будто бы так меня поразил, на самом деле все искусственно, все это только выдуманные песни и притворные вздохи? Если бы только так далеко заходила твоя шутка! Если б дело было только в притворстве, а не в безумии! Но поверь мне: никто не может долго притворяться без больших усилий, а прилагать усилия только для того, чтобы походить на безумца, - действительно верх безумия. Прибавь к этому, что, будучи в добром здравии, можно притворяться больным, но настоящей бледности изобразить невозможно. А тебе ведомы мои страдания и моя бледность. Смотри, как бы ты своей сократовской шуткой не оскорбил мою болезнь".
Если такое предположение, пусть даже в шутку, мог высказать кто-то из ближайшего окружения Петрарки, превосходно знавший все авиньонское общество, то не удивительно, что Боккаччо, личное знакомство которого с Петраркой состоялось много лет спустя, мог сказать следующие слова: "Я убежден, что Лауру следует понимать аллегорически, как лавровый венок, которым Петрарка позднее был увенчан". Эти два голоса современников в значительной мере подорвали в последующие века веру в реальность существования Лауры, несмотря даже на то, что о ней свидетельствует запись в Вергилиевом кодексе. Но можно ли столь далеко зайти с мистификацией, чтобы следы ее сохранились и там, куда никто, кроме поэта, не имел возможности заглянуть? Впрочем, присутствие Лауры нигде не чувствуется столь зримо и живо, как в сонетах.
Их свыше трехсот. Из них можно составить дневник любви, пережившей любимое существо. Описания ее красоты, состоящие, по обычаю поэтов того времени, из сравнений, в которых цветы, звезды, жемчужины делают ее похожей на любую воспетую когда-либо в любовной песне девушку, утверждают нас лишь в одном предположении: у нее были светлые волосы и черные глаза. Любовь, охватившая Петрарку с первого взгляда, и в истории дальнейшего своего развития не вышла за пределы чисто зрительного образа. Единственными событиями всей истории этой любви были несколько мимолетных встреч и столь же мимолетных взглядов. А когда поэт однажды поднял перчатку, которую Лаура уронила, это было уже ошеломляющим событием. Если пересказать содержание сонетов, то пересказ прозвучит, как первая страница романа, которого никто не напишет.
Петрарка познакомился с Лаурой, когда она была совсем юной девушкой. Вскоре она вышла замуж и, став женой и матерью, подобно Беатриче, с негодованием относилась к неустанно оказываемым ей почестям. Немало сонетов запечатлело ее оскорбленную добродетель, высокомерное выражение ангельского лица, строгий взгляд.
Девяносто сонетов написал Петрарка после смерти Лауры. Возвращаясь в воспоминаниях к своей возлюбленной, Петрарка ищет ее в небесах, надеется получить от нее поддержку на пути к спасению. Тон их все более меланхоличен, затемнен, и теперь уже не Лаура, живое существо, навещает его по ночам, а лишь ее тень. То она является ему во сне, то во время работы, когда он сидит, склонившись над книгами, и вдруг чувствует прикосновение ее холодных ладоней. Только сейчас Лаура признается ему в своей любви. Она любила его всегда и будет любить вечно. Но не могла этого показать, ибо оба они были молоды, она должна была оберегать свою и его невинность во имя спасения их душ. "Ты упрекал меня в кокетстве и холодности, а все это было только для твоего блага".
Эта любовь пламенела в сердце Петрарки в течение двадцати лет, пока Лаура была жива, и, если верить стихам, никогда не угасала. Чуткая, стыдливая, полная смирения любовь к личности возвышенной, недостижимой, любовь, под пеплом надежды таящая жар, которому, однако, никогда не было суждено засиять ярким пламенем, любовь эта, раскрывшаяся в весну жизни и не увядшая ее осенью, казалась невероятной. Скорее творением искусства, а не жизни, скорее литературным приемом, а не реальностью. Кто разделяет эту точку зрения, должен мысленно обратиться к иному произведению, более близкому нашему времени, к "Воспитанию чувств", в котором реалист Флобер, описывая любовь Фредерика Моро к госпоже Арну, словно бы повторил историю Лауры и Петрарки, снабдив ее комментарием из собственной жизни, где за госпожой Арну угадывалась госпожа Шлезингер, неотступная любовная мечта этого полнокровного гиганта с галльскими усами.
Предпринималось немало попыток обнаружить документы, свидетельствующие о реальности существования Лауры. Наибольшую огласку приобрели те из них, в которых речь шла о некой Лауре де Нов, которую влиятельный род де Садов причислил к сонму своих предков. Лаура де Нов была матерью одиннадцати детей, а когда умерла, муж ее через семь месяцев после ее смерти, не переждав и положенного года траура, женился вторично. Семья де Садов довольно серьезно занималась образом Лауры и даже обнаружила в 1533 году ее могилу, показывала портреты, не вызывавшие ни у кого доверия. В этом соревновании историков и археологов были эпизоды, напоминавшие события из "Портрета мистера W. Н." Оскара Уайльда, порою, думая о Лауре, мы невольно вспоминаем загадочную смуглую леди сонетов Шекспира.
Известно, что существовал портрет Лауры, написанный другом Петрарки, сиенским маэстро Симоне Мартини. Приглашенный к авиньонскому двору Бенедиктом XII, он расширил и великолепно украсил папский дворец и провел в Авиньоне последние годы своей жизни. Близко общаясь с Петраркой, он, вероятно, встречался с Лаурой, в то время, правда, уже немолодой. В своих сонетах поэт говорит, что портрет его работы был "райской красоты", но, по всей вероятности, художник рисовал не с натуры, а следуя своему воображению, вдохновленному Петраркой.
Можно предположить, что Мартини создал тот идеальный женский образ, который повторяется в его изображениях мадонн и ангелов. Вероятно, и у его Лауры были такие же узкие, продолговатые глаза, такие же белые, словно лилии, руки с длинными тонкими пальцами, такая же легкая фигура, словно бы таявшая на золотом фоне, предназначением которой было не ступать по земле, а парить в воздухе. Скорее всего, это была миниатюра, ибо Петрарка много раз упоминает, что никогда с портретом не расстается, всегда носит его с собой. Легенда связывает имя возлюбленной поэта с образом одной из женщин на фреске Симоне Мартини в часовне святого Иоанна: будто первая из идущих в процессии женщин, та, что в голубом одеянии, с алой лентой в золотистых волосах, и есть Лаура.
Лауры уже не удастся увидеть, но ее незримое присутствие останется навеки. Ее глаза рассеивают мрак, на щеках играет розовый свет зари, ангельские уста полны жемчуга, роз и сладостных слов. Склонив голову в поклоне, она ступает с улыбкой так легко, словно и не касается земли, на ресницах блестят слезы. Она плывет в лодке, едет в экипаже, стоит под деревом, с которого сыплются на нее весенние цветы. Купаясь в источнике, она обрызгивает водой очарованного ее красотой поэта, как Диана - Актеона. То она беспечна и весела, то слегка грустна и озабоченна. В каждое из этих мгновений она лишь мимолетное отражение в волшебном зеркале - в душе поэта.
Еще больше, нежели Лаура, он сам - герой сонетов. Это его порывы, восторги, тревоги, отчаяние и надежды составляют мозаический портрет изысканной расцветки, подсвеченной золотом, как на древних мозаиках романских базилик, - быть может, такие были в соборе святой Клары. Это он предстает перед нами человеком, одержимым противоположными желаниями: стремлением к светской жизни и одиночеству, неустанному движению и сосредоточенной тишине, так легко поддающимся соблазнам и оберегающий чистоту сердца. Если в сонетах, написанных при жизни Лауры, нередко чувствовался бунт скованных в неволе чувств, то сонеты, созданные после ее смерти, - олицетворение покоя и гармонии. Нет мыслей ни о грехе, ни об упреках совести, ни опасений, что "осудит нас святоша, развратник высмеет", а сама Лаура, более близкая, более человечная, принадлежит лишь только ему. В ее неземных признаниях появляются теперь овеянные нежностью все те взоры, улыбки, слова, жесты, которые, некогда превратно истолкованные, причиняли боль поэту.
Но если даже Лаура - только творение фантазии художника, если ни один описанный в стихах факт не соответствует реальной действительности, если даже чувства и состояния духа, отражением которых является его поэзия, порождены лишь иллюзиями, все равно сонеты от этого не теряют ни своей красоты, ни той особой ценности, которую несет в себе каждое художественное творение своего автора, даже если окажется, что форма, тон и общая их поэтическая концепция не принадлежат исключительно ему одному. Такого рода сомнения свойственны не только нашему времени, когда критики повсюду ищут образцов, влияний и заимствований. Видно, такое довелось слышать и самому Петрарке. Не случайно же в одном из писем к Боккаччо он уверяет друга, что в своей поэзии никогда никому не подражал, и дает понять, что даже не знает своих предшественников. Странно, неужели он забыл о собственной песне, чудесном "Trionfo d"amore", в котором шествует великолепный кортеж не только итальянцев (Данте, Чино да Пистойя), но и французских трубадуров и труверов. Более того, Петрарка хотел бы утаить то, о чем свидетельствуют его собственноручные пометки в черновиках, где он цитирует стихотворение поэта Арно Даниэля, вдохновившего его на один из сонетов.
Конечно, он их знал, да и не мог не знать песни, звеневшие во всех дворцах и домах Авиньона. И Лаура могла вполне догадаться, какая судьба уготована ей в этих стихах, еще до того, как Петрарка ударил по струнам в честь своей Дамы. Первый трубадур, Гийом де Пуатье, еще за двести лет до Петрарки оповестил мир, что его Дама - это его свет и спасение, что любовь, которая освещает сердце, преображает его, придает новый смысл жизни. Это зародившееся в Провансе евангелие любви, словно на крыльях, перекинулось на север, и ему сдались без боя все феодальные замки. Рядом с политическим и общественным феодализмом появился своеобразный феодализм и в любви, где женщина была сюзереном, а мужчина - вассалом. Трубадуры появились в Каталонии, в Кастилии, в Арагоне. На испанской земле они встретились со своими предшественниками, которые уже давно настраивали свои лютни на мотивы грубоватых, дразнящих арабских мелодий. В одной испанской рукописи есть миниатюра, на которой арабский jongleur в бурнусе и тюрбане и такой же jongleur испанский, но в bliaut и шляпе, один смуглый, другой белый, играют на одинаковых лютнях, a"ud, и поют одну и ту же арабскую песню на андалузский лад.
Из северной Франции в Сицилию плыл этот поток поэзии, быстрый, обширный и всеобщий, как романтизм XIX века. Каждый странствующий jongleur, который на площади возле авиньонского собора пел по воскресеньям перед толпой горожан, в каждой строфе своей песни повторял заповедь смирения, преданности, верности и послушания женщине-ангелу. Девушка тех времен вместе с молитвою усваивала истину, что любовь - это награда, наивысшая ценность, проявление благородства души, источник добродетели и совершенства.
Именно такой любовью любил Петрарка Лауру. Свою любовь он воплотил в сонете, в утонченной форме стиха, который зародился еще в XIII веке; маловыразительный вначале по своей структуре и форме, туманный по настроению, скорее склонный к раздумью и созерцательности, сонет уже у Данте стал любовным посланием, а у Петрарки достиг бессмертной славы благодаря своему непревзойденному совершенству. И вот уже шесть столетий европейская поэзия слушает и взволнованно повторяет слова поэта:
Благословляю день, минуту, доли
Минуты, время года, месяц, год,
И место, и предел чудесный тот,
Где светлый взгляд обрек меня неволе.
Благословляю сладость первой боли,
И стрел целенаправленный полет,
И лук, что эти стрелы в сердце шлет,
Искусного стрелка послушен воле.
Благословляю имя из имен
И голос мой, дрожавший от волненья,
Когда к любимой обращался он.
Благословляю все мои творенья
Во славу ей, и каждый вздох, и стон,
И помыслы мои - ее владенья.

Его считали настоящим волшебником, хотя сам он относился к своему поэтическому успеху весьма сдержано, считая свои переводы с античного и труды на латыни куда более весомыми. Он пережил свою возлюбленную на 26 лет…
Они, скорее всего, даже не были знакомы друг с другом, но вошли в историю, как один из самых вдохновенных союзов…

Она…

Реальность предмета любви великого поэта, скорее всего, никогда не будет разрешен. Но большинство историков склоняется, что музой Петрарки была Лаура Де Нёв – златокудрая дочь синдика Авиньона Одибера де Нов и его жены Эрмессады. В семье, кроме Лауры, было еще двое детей – сын Жан и младшая дочь Маргарита.

В приданое Лауре досталось приличное состояние, которое позволило выбирать из претендентов на ее руку. И выбор был сделан в пользу Хьюго де Сада, по прозвищу le Vieu. 16 января 1325 года, в присутствии нотариуса Гийома Жаоби, ими был подписан брачный контракт.

Она была верной супругой и родила мужу 11 детей. О ее добродетели ходили легенды, к сожалению, умерла достаточно рано – в 38 лет…
Он…

Он родился 20 июля 1304 года в местечке Ареццо в Тоскане в семье нотариуса Пьетро ди сер Паренцо (по прозвищу Петракко). И своим оконченным юридическим образованием он обязан именно отцу. Он даже пытался работать "по специальности" по окончании университета. Но с гораздо большим удовольствием Петрарка проводил время за изучением античных литературных трудов, свободно читая на латыни.

После смерти отца единственным наследством Франческо оказалась рукопись сочинений Вергилия. В качестве источника дохода он выбрал сан священнослужителя – в 22 года стал членом монашеского ордена Францисканцев. Но вряд ли когда-либо сам совершал богослужение. Кроме того, он отклонил предложение возглавить кафедру во Флоренции…
Он много путешествовал по Европе – бывал в Италии, в Праге, Франции. Он известен первым официально зарегистрированным восхождением (со своим братом) на вершину Мон-Ванту, состоявшимся 26 апреля 1336 года (хотя известно, что до него вершину посещали Жан Буридан и древние жители этой местности).
Письма Петрарки и его литературные произведения сделали его знаменитостью. Почти одновременно он получил приглашение из Парижа, Неаполя и Рима принять коронование лавровым венком. Петрарка выбрал Рим и был торжественно венчан на Капитолии лавровым венком.
Они…
Днем их встречи стала Страстная Пятница – 6 июля 1327 года, местом – церковь Святой Клары. Точную дату и место записал сам Петрарка на полях уже упомянутой рукописи Вергилия: "Лаура, известная своими добродетелями и долго прославляемая моими песнями, впервые предстала моим глазам на заре моей юности, в лето Господне 1327, утром 6 апреля, в соборе святой Клары, в Авиньоне…"

И там же на полях он отметил и дату смерти предмета своей платонической любви: "…И в том же городе, также в апреле и также шестого дня того же месяца, в те же утренние часы в году 1348 покинул мир этот луч света, когда я случайно был в Вероне, увы! о судьбе своей не ведая…"

Лаура стала его музой – ведь именно благодаря стихам, посвященным ей, Петрарка и прославился. Об их первой встрече он писал:
Был день, в который по Творце вселенной
Скорбя, померкло Солнце… Луч огня
Из ваших глаз врасплох застал меня:
О, госпожа, я стал их узник пленный…
За всю свою жизнь Петрарка видел Лауру всего несколько раз. Многие его друзья даже считали ее плодом воображения поэта – единственное место, где звучало имя Лауры, были сонеты, канцоны, секстины, баллады, мадригалы… Но ни в одном письме его не было. Чуть больше достоверности ее образу придал тот факт, что в один прекрасный момент Петрарка заказал камею с портретом Лауры, но… Опять же документом это назвать нельзя.

Он воспевал ее образ на протяжении долгих лет, помимо всего остального, соблюдая придуманный им самим же ритуал – каждый год день их встречи он отмечал новым сонетом.

О вашей красоте в стихах молчу
И, чувствуя глубокое смущенье,
Хочу исправить это упущенье
И к первой встрече памятью лечу.

Но вижу - бремя мне не по плечу,
Тут не поможет все мое уменье,
И знает, что бессильно, вдохновенье,
И я его напрасно горячу.

Не раз преисполнялся я отваги,
Но звуки из груди не вырывались.
Кто я такой, чтоб взмыть в такую высь?

Не раз перо я подносил к бумаге,
Но и рука, и разум мой сдавались
На первом слове. И опять сдались.

Той, что мечтает восхищать сердца
И жаждет мудростью себя прославить
И мягкостью, хочу в пример поставить
Любовь мою - нет лучше образца.

Как жить достойно, как любить Творца,-
Не подражая ей, нельзя представить,
Нельзя себя на правый путь наставить,
Нельзя его держаться до конца.

Возможно говор перенять, звучащий
Столь нежно, и молчанье, и движенья,
Имея идеал перед собой.

И только красоте ее слепящей
Не научиться, ибо от рожденья
Она дана иль не дана судьбой.

Франческо Петрарка - итальянский поэт Проторенессанса, один из первых, кто воспел новые идеалы антропоцентризма, гуманизма и светского искусства, которые являются основными принципами эпохи Возрождения . Его вклад в развитие культуры Возрождения трудно переоценить, ведь именно он во многом поспособствовал формированию прогрессивного мировоззрения художников своего времени.

Когда Петрарка путешествовал по просторам бывшей Римской империи, он случайно нашел ветхие рукописи, принадлежавшие, как выяснилось, великому оратору Цицерону. Поэт перевел его работы, заразившись теми идеями, которые были основополагающими для древнего римлянина. Он распространил свои переводы, насколько это было возможно, и вскоре многие деятели искусства увидели в античности эталон красоты и свободы, ставший источником вдохновения и неким мерилом ценности художественного произведения. Конечно же, творцы полюбили не только безупречную форму, они прониклись философией того периода, могуществом мысли, породившей целые науки, виды искусства и сферы деятельности.

«Книга песен» — ренессанс или средневековье?

Франческо Петрарка и сам был под впечатлением от своих судьбоносных находок. Вклад Петрарки в мировую культуру состоит в том, что он написал знаменитый сборник стихов под названием «Книга песен» — гимн новой культурной традиции, независимой от строгих религиозных догм. Он, наконец, воспел любовь мужчины к женщине, а не униженного раба к Богу. Особенность поэзии Петрарки в его самобытности, смелости и необыкновенной силе чувства, которое он выплеснул в безукоризненной форме сонетов. Вот поэтому этот сборник, конечно же, относится к эпохе Возрождения.

О чем «Книга песен»? Как выглядит Лаура?

«Книга песен» состоит из стихов «Сонеты на жизнь Мадонны Лауры» и стихов «Сонеты на смерть Мадонны Лауры» и раздела «Избранные канцоны, секстины, баллады и мадригалы». Стихи были написаны на итальянском и латинском языках. Все сонеты посвящены Прекрасной Даме, образ которой только начал складываться в литературе того периода. Дама Петрарки – бледная, рыжеволосая и голубоглазая Лаура – полностью соответствовала средневековым канонам красоты. Поэта с музой, если верить многочисленным источникам, ничего не связывало, ведь Прекрасной Даме принято было лишь поклоняться, возносить изысканные хвалы, совершать во имя нее подвиги, но что-то большее уже оскверняло образ, уничтожало жгучее желание, что вдохновляло рыцаря на самоотречение в нескончаемой борьбе на турнирах, в походах и других состязаниях. Дама была уподоблена боевому стягу, гербу или знамени, которое красовалось на щите воина.

Петрарка и Лаура: история любви

Петрарка впервые увидел Лауру 6 апреля 1327 года в Авиньоне, где жил вместе с семьей. Ему было 23 года. Была Страстная пятница – день, когда по христианской мифологии распяли Христа. Поэт, погруженный в молитву, поймал на себе взгляд прекрасной женщины. Это была Лаура. Он воспылал любовью, но его мечтам не суждено было сбыться: Лаура второй год была замужем. Впоследствии она родила мужу одиннадцать детей. Однако Петрарка после этой встречи 21 год воспевал ее как Непорочную Деву, признаваясь любимой женщине. Видимо, эти стихи были известны Лауре, но… «Но я другому отдана»…

Анализ поэтического сборника Петрарки «Книга Песен»

Исповедальная тональность, предельная искренность, тонкий лиризм, какого еще не знала европейская поэзия, — все это торжествует в «Книге песен».

Благословен день, месяц, час
И миг, когда мой взор те очи встретил’
Благословен тот край, и дол тот светел,
Где пленником я стал прекрасных глаз’
(Сонет LXI. Перевод Вяч. Иванова)

В 1348 году в Европе была масштабная эпидемия чумы, настоящий мор. Она унесла жизнь миллионов людей. От этой болезни умерла и Лаура. И умерла она именно в тот же день и месяц, и в те же утренние часы, и в том же городе, где впервые пересеклись их взгляды. Тайну этой встречи и любви нам не дано открыть. Смерть Лауры Петрарка воспринял как катастрофу:

Погас мой свет, и тьмою дух объят –
Так, солнце скрыв, луна вершит затменье,
И в горьком, роковом оцепененье
Я в смерть уйти от этой смерти рад.
(Сонет СССХХП. Перевод В Левша)

В «Письме к потомкам» Петрарка написал: «Между смертными нет ничего длительного, и если случается что-либо сладостное, оно вскоре венчается горьким концом». На исходе своих дней поэт стал глубоко религиозным человеком:

«Юность обманула меня, — писал он, — молодость увлекла, но старость меня исправила и опытом убедила в истинности того, что я читал уже задолго раньше, именно, что молодость и похоть — суета, вернее, этому научил меня Зиждитель всех возрастов и времен, который иногда допускает бедных смертных в их пустой гордыне сбиваться с пути, дабы, поняв, хотя бы поздно, свои грехи, они познали себя»

Поэзию Петрарка понимал, как возможность достигать в слове неземного совершенства, поэтому он много раз редактировал свои стихи, оттачивал мастерство, изменяя форму и содержание сонетов не несколько раз. Чем больше он сам себя редактировал, тем яснее ему становилось, к чему его влечет. А стремился он отразить именно религиозные мотивы, и Лаура все чаще принимала образ Мадонны. Однако магия творчества заключалась для него в том, чтобы приблизить абстрактные образы к человеческому миру, понять и осознать их глубину, не покидая реалий своего времени, не отдаляясь от мира в скит. Красота и искренность человеческих чувств — это не просто главная мысль в лирике Петрарки . Это мировосприятие свободного человека.

Ни образ Лауры, ни любовь лирического героя не развиваются. Время бежит мимо них, и любовь не имеет истории. Явление Прекрасной Дамы – абсолютное новаторство в литературе того времени, ведь автор изобразил живую реальную женщину. Да, это парадный портрет в строгом стиле, без динамики и вольного очарования непосредственности, искренности, полноты характера, но в литературе и того не было. Лаура нужна поэту только ради того, чтобы он мог продемонстрировать свое мастерство, поклоняясь ангелоподобному лику. На этом ее функции заканчиваются. В освещении ее образа не фигурируют бытовые детали, например, так как с помощью Лауры раскрывается внутренний мир поэта, проявляется восприятие им окружающей действительности.

Родник журчит, звенит листвою ветка,
Я слышу голос госпожи моей,
И ей лесная подражает птица.

Красота и искренность человеческих чувств в лирике Петрарки выражены прозрачно и ясно, его поэзия была понятна простым людям. Именно поэтому сонеты с легкостью становились романсами. Музыкальность стихотворений восходит к звучности народных песен. Петрарка знал фольклор и подсознательно вносил его характерное звучание в мелодику стиха. Используя языковые приемы, сравнения, метафоры, эпитеты, Петрарка воссоздал тип новых взаимоотношений человека и земного мира, людей и природы.

Благословенный день, месяц, лета, время
И миг, когда мой взор то очи встретил!
Благословенный тот край и дол тот светел,
Где пленником я стал прекрасных глаз.

В произведениях Петрарки отсутствует средневековый аскетизм, догматизм и суровость католической веры. Внутренний конфликт противоречивых чувств (любовь и долг) не перерастает в конфликт с действительностью, так как поэт оценивает и жизнь, и собственные ощущения с точки зрения земного и все-таки глубоко религиозного человека. Он демонстрирует христианское смирение, не пытаясь нарушить спокойствие и уничтожить добродетель своей избранницы. Любовь Петрарки лишена чувственности, даже намека на эротичность. Она – платоническая, непорочная, а потому идеальная и возвышенная.

«Книга песен» — первый в истории европейской поэзии сборник, где наблюдается внутреннее единство лирических произведений. Каждый сонет можно рассматривать и как отдельное произведение, и как часть одной большой целостности, преисполненной нового понимания любви, природы и общества, характерного для нового времени.

Самая главная тема в поэзии Петрарки – летописное описание внутреннего мира лирического героя. Впервые внимание автора было приковано к индивидууму, его личным горестям и печалям. Появляется тенденция к созданию психологизма в лирике. Человек – венец творения, он осознает свою ценность и значимость своего «Я». Классической эмблемой ренессанса считается фреска Микеланджело «Сотворение Адама», где Творец передает своему чаду божественную искру, которая отличает человека от всех других существ. Эту «искру» Петрарка осознал в себе, разжег из нее пламя и запечатлел право потомка Адама и Евы чувствовать, переживать и говорить об этом всему миру без стеснения и страха разгневать небесного отца. Раскрепощение человеческого духа – вот основная заслуга Франческо Петрарки.

«Что может быть на свете прекраснее, что может быть достойнее человека и что может в большей степени уподобить его Господу, как не служение людям по мере своих сил? Тот, кто способен служить людям и не делает этого, отвергает высочайший долг человека, и поэтому ему должно быть отказано в имени и природе человека» Франческо Петрарка

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Казалось бы, что музе великого итальянца делать в галерее французских дам.... но ведь дело было в Авиньоне. Лаура была дочерью рыцаря Аудеберта де Нове, родилась и жила в Авиньоне, в 18 лет вышла замуж за графа Гуго II де Сада, родила ему 11 детей и рано умерла. И не было бы в судьбе этой женщины ничего примечательного, если бы однажды весенним днем ее не увидел в церкви Франческо Петрарка. Это произошло 6 апреля 1327 года в Страстную пятницу в маленькой деревушке Св. Клары в окрестностях Авиньона. Эта встреча ничего не изменила в судьбе донны Лауры, но имела большое значение в судьбе мировой поэзии, устами Петрарки заложив основы эпохи Возрождения.


"Первая встреча Петрарки и Лауры" Мэри Спалтари Стилман

Петрарке в то время было 23 года, он был молодым, но уже признанным при папском дворе поэтом. Лаура была замужней женщиной, у которой уже было к тому времени двое детей. Но для Петрарки она предстала воплощением вечной женственности, златоволосая, прекрасная, как ангел. Тот солнечный апрельский день, когда поэт впервые увидел свою возлюбленную, Петрарка запомнил на всю жизнь. Очарованный ею, он пишет:
Благословен день, месяц, лето, час
И миг, когда мой взор те очи встретил!
Благословен тот край, и дол тот светел,
Где пленником я стал прекрасных глаз!

Лаура, рисунок 15 века.

С тех пор Лаура была бессменной музой Франческо, его возвышенной и недостижимой мечтой. И даже когда возраст и многочисленные роды исказили ее прекрасные лицо и фигуру Петрарка продолжал любить ее так же, как в день первой встречи. Он наделял ее не только телесной красотой, но и высокой духновностью, нравственностью, благородством души. Они встречались на улицах Авиньона, в церквях, на службах, и влюблённый Франческо, не смея отвести от своей музы глаз, смотрел на неё, пока та не уходила под руку с мужем. Всякий раз, заметив обращённый к нему нежный тёплый взгляд Лауры, счастливый поэт возвращался домой и до утра писал посвящённые ей сонеты. Знала ли Лаура о его чувствах? Могла ли знать она, что навечно связана с одним из самых великих поэтов мира? Что через века потомки будут называть её имя, как символ безраздельной любви мужчины к женщине? Никто не знает заговорила ли она с ним хоть раз.

Петрарка смотрит на проходящую Лауру.

Впрочем, Петрарка, который любил Лауру великой платонической любовью не гнушался и любовью земной, телесной. Он принял духовный сан и жениться не мог, но встречался с другими женщинами, в 1337 году у поэта родился сын Джованни, а через шесть лет, в 1343 году, появилась на свет любимая дочь Франческа, которая жила с отцом и ухаживала за ним до конца его дней.

Лаура умерла 6 апреля 1348 года, ровно через 21 год после встречи с Петраркой, возможно от чумы, свирепствовавшей в то время в Авиньоне, а может быть от туберкулеза. Петрарка оставался безутешен. Закрываясь по ночам в комнате, при тусклом свете свечи он воспевал прекрасную Лауру в сонетах:
Я припадал к её стопам в стихах,
Сердечным жаром наполняя звуки,
И сам с собою пребывал в разлуке:
Сам - на земле, а думы - в облаках.
Я пел о золотых её кудрях,
Я воспевал её глаза и руки.
Блаженством райским почитая муки,
И вот теперь она - холодный прах.
А я без маяка, в скорлупке сирой
Сквозь шторм, который для меня не внове,
Плыву по жизни, правя наугад.
Франческо Петрарка пережил свою возлюбленную на двадцать шесть лет. Но и после её смерти он любил Лауру всё так же восторженно и трепетно, посвящая ей, уже ушедшей из этого мира, прекрасные сонеты. Вплоть до 1356 г. он ежегодно будет отмечал годовщину знакомства написанием сонета. После смерти Лауры он воспевал её ещё 10 лет. Сборник посвящённых ей сонетов и канцон (обычно называемый „Canzoniere“, Песни) разбит издателями на 2 части:
«На жизнь мадонны Лауры» (Rime in vita Laura), 263 сонета;
«На смерть мадонны Лауры» (Rime in morte Laura), 103 сонета.
Но у самого Петрарки такого разделения нет, он и после смерти обращается к ней как к другой, но живой и реальной. Обе части несут в себе два разных лейтмотива: «в первом - тема Лауры-Дафны (нимфы лавра), во второй - Лаура - вожатый поэта по небесным сферам, Лаура - ангел-хранитель, направляющий помыслы поэта к высшим целям».

Лаура и Петрарка

Относительно своей жизни Петрарка писал, что у него было два главных желания - Лаура и лавр, то есть любовь и слава. А накануне своей смерти, последовавшей много лет спустя, Петрарка писал: «Уже ни о чем не помышляю я, кроме нее».

А одним из потомков прекрасной Лауры был небезызвестный маркиз де Сад:) Которому Лаура являлась в заключении во сне.
И в целом семья де Садов многое сделала для изучения образа Лауры и ее судьбы.

И в завершение немного литературных ассоциаций, спускающих своим скептицизмом с возвышенных небес куртуазной поэзии на грешную землю.
«Неужели вы думаете, что, будь Лаура женой Петрарки, он бы всю жизнь писал сонеты?»
Джордж Гордон Байрон.

«А Байрон прав, заметив хмуро,
Что мир обязан, как подарку,
Тому, что некогда Лаура
Не вышла замуж за Петрарку».
Игорь Губерман